В ближайшее время в России будет создано федеральное Агентство по
делам национальности. Аналогичная структура существовала в постсоветской
России, но ее упразднили в 2001 году, распределив полномочия между
министерствами. До настоящего времени национальные вопросы курировал
федеральный минкульт и администрация президента Путина. Стоит ли ожидать
изменений в национальной политике Башкирии в связи с этими
институциональными изменениями?
Когда летом 2010 года Рустэм Хамитов возглавил республику, он практически сразу же сократил название одного из министерств. Вместо Министерства культуры и национальной политики Республики Башкортостан появилось Министерство культуры Республики Башкортостан, а возглавлявший ее политик рахимовской формации Ильдус Илишев покинул свой пост. Тем самым, планировалось снизить градус межэтнической напряженности, который в предыдущие годы был довольно высок. Это и неудивительно, ведь Муртаза Рахимов в качестве технологии мобилизации своих ядерных сторонников использовал концепт «титульный этнос». Рустэм Хамитов же постарался сделать ставку не на один из трех преобладающих этносов Башкирии (башкиры, русские и татары), а на их синергию и бесконфликтное развитие. Хамитов полагал, что лишний раз не стоит выпячивать национальную политику. Но это были периоды относительно стабильного существования российского государства и его регионов.
Экономический кризис, глобальное противостояние Запада обостряет угрозы дестабилизации социальной ситуации именно по национальным и религиозным признакам. С 2013 по 2014-й сотрудники Центра исследования национальных конфликтов (ЦИНК) и «Клуб регионов» провели исследование «Гроздья гнева», выяснив, что страна остается расколотой не только в социальном и экономическом, но и в культурном и национальном отношении. Качество национальной политики федерального центра оценивается как невысокое.
Действительно, в условиях практически полной недееспособности политических партий так называемой системной оппозиции проблема ксенофобии и экстремистских идеологий становится гораздо более важной, чем, например, региональный сепаратизм, который постепенно изживает себя как проблема государственного строительства в условиях выстроенной вертикали федеральной власти.
Институционализация новой структуры, координирующей национальную политику с прямым подчинением российскому премьеру, означает стремление вывести этот вопрос на качественно новый уровень. Сейчас в подавляющем большинстве спокойных регионов конфликтов на этнической или религиозной почве не происходит не в силу грамотной политики, а в силу естественных причин. Например, мигранты не проявляют интереса к территории из-за отсутствия возможностей заработка, когда регион небогат или удален, или же в субъекте отсутствуют другие детонаторы напряженности.
Кстати, тема мигрантов из Средней Азии – один из самых болезненных вопросов национальной политики. С одной стороны их приток выгоден бизнесу, особенно строительному, и является логическим продолжением курса Путина на евразийскую интеграцию, а с другой, нагрузку от пребывания среднеазиатов несет общество, то есть сами граждане. Сейчас, в условиях кризиса и понижения курса рубля количество сезонных мигрантов уменьшается, что несколько снижает напряженность вопроса. И все же, по разным подсчетам, в стране около 10-12 млн мигрантов из Средней Азии, большинство из которых не собираются адаптироваться к социокультурным реалиям российского общества.
В условиях затянувшегося геополитического противоборства с Западом повышенное внимание государства к межэтническим проблемы и вопросы межрелигиозного взаимодействия оправданно, так как они неизменно политичны и могут послужить детонатором дестабилизации ситуации, чем могут воспользоваться внешние силы.
Формирование нового агентства, безусловно, означает, что финансирование национальной политики в России будет увеличено. К сожалению, этим могут воспользоваться регионы, пытающиеся спекулировать темой национальной напряженности во взаимоотношениях с федеральным центром. Это, прежде всего, Кавказ и Татарстан. Тогда как Башкортостан к таковым не относится. Даже если кавказские республики получают больше денег, чем другие субъекты Российской Федерации, педалирование национальной темы закладывает мину замедленного действия и предполагает эскалацию конфликтов в будущем. Поэтому ставка на стабильность социально-политической ситуации в регионах современной России никак не связана с объемами финансирования федеральных целевых программ. Пока такой формат работы видится как тушение пожара, судорожное затыкание дыр. Впрочем, возможно, федеральные чиновники смогут предложить другие форматы работы с нестабильными в межнациональном и межрелигиозном плане субъектами федерации.
Особенность ситуации в Башкортостане в том, что в условиях неспособности генерировать конструктивные инициативы маргинальные акторы политического поля будут все больше пытаться педалировать национальный вопрос. Для них – это самый простой шанс заработать легкие политические очки. Впрочем, текущего уровня социально-политического иммунитета общества и власти вполне достаточно, чтобы выработать иммунитет к такого рода социальным «зажигалкам». Для республики гораздо актуальней на сегодняшний момент является задача укрепления социально-экономической ситуации, амортизация негативных последствий роста услуг в сфере ЖКХ и других социальные вопросы, которые по степени важности, несомненно, превосходят дискуссии о «плавильном тигле», «мультикультурализме» и прочих «измах» демагогов и политиканов. В столице республике – Уфе около двух третей заключаемых в последние годы браков - межнациональные. На сегодняшний день это, пожалуй, самый достойный ответ националистам, безуспешно пытающихся впрыснуть феодальные комплексы в общественный дискурс.
Когда летом 2010 года Рустэм Хамитов возглавил республику, он практически сразу же сократил название одного из министерств. Вместо Министерства культуры и национальной политики Республики Башкортостан появилось Министерство культуры Республики Башкортостан, а возглавлявший ее политик рахимовской формации Ильдус Илишев покинул свой пост. Тем самым, планировалось снизить градус межэтнической напряженности, который в предыдущие годы был довольно высок. Это и неудивительно, ведь Муртаза Рахимов в качестве технологии мобилизации своих ядерных сторонников использовал концепт «титульный этнос». Рустэм Хамитов же постарался сделать ставку не на один из трех преобладающих этносов Башкирии (башкиры, русские и татары), а на их синергию и бесконфликтное развитие. Хамитов полагал, что лишний раз не стоит выпячивать национальную политику. Но это были периоды относительно стабильного существования российского государства и его регионов.
Экономический кризис, глобальное противостояние Запада обостряет угрозы дестабилизации социальной ситуации именно по национальным и религиозным признакам. С 2013 по 2014-й сотрудники Центра исследования национальных конфликтов (ЦИНК) и «Клуб регионов» провели исследование «Гроздья гнева», выяснив, что страна остается расколотой не только в социальном и экономическом, но и в культурном и национальном отношении. Качество национальной политики федерального центра оценивается как невысокое.
Действительно, в условиях практически полной недееспособности политических партий так называемой системной оппозиции проблема ксенофобии и экстремистских идеологий становится гораздо более важной, чем, например, региональный сепаратизм, который постепенно изживает себя как проблема государственного строительства в условиях выстроенной вертикали федеральной власти.
Институционализация новой структуры, координирующей национальную политику с прямым подчинением российскому премьеру, означает стремление вывести этот вопрос на качественно новый уровень. Сейчас в подавляющем большинстве спокойных регионов конфликтов на этнической или религиозной почве не происходит не в силу грамотной политики, а в силу естественных причин. Например, мигранты не проявляют интереса к территории из-за отсутствия возможностей заработка, когда регион небогат или удален, или же в субъекте отсутствуют другие детонаторы напряженности.
Кстати, тема мигрантов из Средней Азии – один из самых болезненных вопросов национальной политики. С одной стороны их приток выгоден бизнесу, особенно строительному, и является логическим продолжением курса Путина на евразийскую интеграцию, а с другой, нагрузку от пребывания среднеазиатов несет общество, то есть сами граждане. Сейчас, в условиях кризиса и понижения курса рубля количество сезонных мигрантов уменьшается, что несколько снижает напряженность вопроса. И все же, по разным подсчетам, в стране около 10-12 млн мигрантов из Средней Азии, большинство из которых не собираются адаптироваться к социокультурным реалиям российского общества.
В условиях затянувшегося геополитического противоборства с Западом повышенное внимание государства к межэтническим проблемы и вопросы межрелигиозного взаимодействия оправданно, так как они неизменно политичны и могут послужить детонатором дестабилизации ситуации, чем могут воспользоваться внешние силы.
Формирование нового агентства, безусловно, означает, что финансирование национальной политики в России будет увеличено. К сожалению, этим могут воспользоваться регионы, пытающиеся спекулировать темой национальной напряженности во взаимоотношениях с федеральным центром. Это, прежде всего, Кавказ и Татарстан. Тогда как Башкортостан к таковым не относится. Даже если кавказские республики получают больше денег, чем другие субъекты Российской Федерации, педалирование национальной темы закладывает мину замедленного действия и предполагает эскалацию конфликтов в будущем. Поэтому ставка на стабильность социально-политической ситуации в регионах современной России никак не связана с объемами финансирования федеральных целевых программ. Пока такой формат работы видится как тушение пожара, судорожное затыкание дыр. Впрочем, возможно, федеральные чиновники смогут предложить другие форматы работы с нестабильными в межнациональном и межрелигиозном плане субъектами федерации.
Особенность ситуации в Башкортостане в том, что в условиях неспособности генерировать конструктивные инициативы маргинальные акторы политического поля будут все больше пытаться педалировать национальный вопрос. Для них – это самый простой шанс заработать легкие политические очки. Впрочем, текущего уровня социально-политического иммунитета общества и власти вполне достаточно, чтобы выработать иммунитет к такого рода социальным «зажигалкам». Для республики гораздо актуальней на сегодняшний момент является задача укрепления социально-экономической ситуации, амортизация негативных последствий роста услуг в сфере ЖКХ и других социальные вопросы, которые по степени важности, несомненно, превосходят дискуссии о «плавильном тигле», «мультикультурализме» и прочих «измах» демагогов и политиканов. В столице республике – Уфе около двух третей заключаемых в последние годы браков - межнациональные. На сегодняшний день это, пожалуй, самый достойный ответ националистам, безуспешно пытающихся впрыснуть феодальные комплексы в общественный дискурс.
Александр КРАСОВСКИЙ.
Комментариев нет
Отправить комментарий